Снайпер из Херсона об Иловайском котле и монетке ценою в жизнь

Жизнь штука непредсказуемая: как менеджер успешной Прибалтийской компании вмиг остается без работы, а уже через минуту отправляется защищать родину? Вопрос интересный, и ответ на него знает герой нашего интервью – боец батальона спецназначения в АТО, снайпер Александр Бондаренко.

Когда в апреле 2014 на востоке Украины начались боевые действия, Александр понял, он обязан там быть: как украинец, как супруг, как отец и сын! Наш герой тут же подает заявки в несколько добровольческих батальонов, в том числе и батальон Национальной Гвардии Украины «Донбасс».

Война была за тысячу километров, но и в Херсоне без борьбы не обошлось. Александру Бондаренко в прямом смысле пришлось бороться за боевую экипировку.

- Мои друзья собрали для меня форму, которую приобрели для страйкбола (тогда, до войны, многие в него играли), берцы на размер меньше положенного, а что делать.

Проблема возникла с получением бронежилета. Все знают, какова рыночная цена нормального бронника! Александр тогда оказывал активное содействие Херсонской Народной Самообороне, и решил обратиться к руководителю Денису Лошкареву с просьбой помочь с обмундированием, на что получил неоднозначный ответ.

- Он тогда все время ходил в бронежилете, если вы помните. Мою просьбу отдать побратиму экипировку он отверг, сказал: А в чем я буду ходить? Зачем ему на тот момент в мирном городе Херсоне понадобился бронежилет, я не знаю.

В итоге нашему герою помогли в сборах, что не удивительно, волонтеры из БФ «Українська єдність».

- Они выписали мне удостоверение, и по этому удостоверению выдали мне бронежилет, якобы они своего бойца в АТО отправляют. Бронник – милицейский, второго класса. Чтоб вы понимали, он только от ножа защищает, но уже хоть что-то.

Александр месяц проходил спецподготовку в учебном центре Нацгвардии в районе н.п. Новые Петровцы, Киевской области. На тот момент, был переизбыток добровольцев, которые бросив все уходили воевать за свою страну.

Потом Александр отмечает на карте страны такие города как Артемовск, Лисичанск, Курахово и в итоге Иловайск.

- Я был в составе первой штурмовой роты, четвертого взвода разведки. Нашей задачей было проникать в тыл врага и занимать стратегически выгодную позицию, для дальнейшего штурма всей территории.

10 августа украинские части («Донбасс» и «Азов») попытались взять город силой. Основной целью операции было взятие города, уничтожение укрепрайонов противника. В итоге она увенчалась провалом.

Позже, пресс-служба батальона «Донбасс» сообщила о потере четырёх бойцов и семерых раненых. Батальон «Азов» рассказал о двоих убитых и пятерых раненых. После неудачной попытки, через неделю, 18 августа,1-я штурмовая рота батальона «Донбасс», под командованием командира роты, поддержке БМП, пошла на штурм Иловайска.      

- Мы вошли в Иловайск и буквально за 3-4 часа захватили первую часть города (он условно разделен на две части железной дорогой). Особого сопротивления мы не встретили, рассредоточились и заняли здание школы. Там обустроился наш штаб. В подвале этой школы сидели «загнанные» сепаратистами местные жители,в основном женщины,дети,старики.. Им рассказали боевики, что придут «бандеровцы» и «укропы», мол, они детей едят и бабушек насилуют. Мы выпустили этих людей, поделились с ними провизией. Помню, была одна женщина из их числа, которая во время перекура спросила: «А где же бандеровцы? Нам рассказали, что придут нацисты». Я ей ответил, что сам бандеровец. Она недоумевала, почему я с ней добр и говорю по-русски. Вот так их «зашугали» там.

Буквально на следующий же день, бойцы отправились на штурм второй части города.

- Для этого нужно было перейти через длинный, метров 250-300, пешеходный мост. Конструкция переправы была такова, что мы были на нем как на ладони – он простреливался насквозь. Мы сделали попытку пройти через него, но не получилось, в итоге – несколько раненых и один погибший боец.

Чуть позже ребятам отправили на подмогу Зенитную установку, из которой осуществлялся встречный огонь, послуживший нашим бойцам прикрытием.

- Мы перешли на противоположную сторону, идем по улице,над головой свистят пули... тут, откуда не возьмись, на нас вылетает УАЗ. Из него, конечно, сделали решето. Потом, когда заглянули внутрь, там совсем еще пацаны сидели, три человека – российские солдаты. Тогда их так массово не было, они группами прибывали на восток.

Со слов Александра, местное население в основном подшофе, и вооружено до зубов.

- Такая ситуация показательная. Едет на скорости по городу «Газель», увидев нас, начинают выкидывать оружие из окон, мы стреляем в воздух предупредительный, мол, «стой». Затем очередь перед автомобилем, после чего они останавливаются, а внутри сидят пьяные из числа местных. Ну, мы их отправили на штаб, а транспорт конфисковали, с ним в этой части Иловайска было трудно (по пешеходному мосту машина не проедет).

Так украинские бойцы дошли до центра города, где были расположены администрация, отделение милиции и прочие стратегически важные объекты.

- Там конечно боевики конкретно укрепились, к зданию администрации было не подойти. Один из бойцов батальона «Скиф» погиб на разведке возле укреппоста боевиков, следом за ним обстреляли и того бойца, который пытался спасти своего товарища. Вывозить 200-х и 300-х пришлось на трофейной «Газели»: в нее по очереди грузили раненых, и вывезли с горем пополам. Так как мы были в полном окружении сепаратистами и регулярными войсками РФ, уже 29 августа получили команду на выход ,по т.н. «Зеленому коридору». Как оказалось, это была ловушка…

Когда добровольцы пытались выйти из Иловайска – попали под обстрел боевиков.

- Нас расстреливали как в тире, со всех видов оружия, стрелковое, гранатометы, артиллерия ,танки, ПТУРы... Эти события были названы впоследствии «Иловайским котлом», и самым кровавым столкновением боевиков с армией ВСУ. - Я более чем уверен, что некоторые руководители просто сдали нас, пустили на уничтожение нашей колонны. В тот день погибло больше 1000 человек, а сколько пропало без вести, получили ранения…. Когда разбили колону, я тогда ехал на КрАЗе нашего взвода, к нам тогда присоединилось и несколько ребят из бата «Херсон».

Александру повезло, еще до обстрела он обзавелся пулеметом (он достался ему от раненного товарища по взводу).

- Благо дело, я послушал своего командира, снял бронежилет и повесил на борт «по-походному». Если бы я этого не сделал, я бы погиб при обстреле, все кто не снял бронник, получили пулю. Мы отстреливались, как могли, мы тоже их много «накосили» за время движения колонны и потом, после того, как колонна остановилась, и бойцы заняли оборону.

Герой нашего сюжета сам поймал в том обстреле три пули.

Когда закончились патроны в его пулемете, Александру пришлось спрыгнуть с КрАЗа, чтобы перебинтовать ранения и ползти дальше.

- Потом меня увидели наши медики и подтащили к дому, стоящему на окраине хуторка у села Красносельское. Нас там, в одном из подвалов много уже к тому моменту наскладировали. Тогда один из старших офицеров нашего батальона пошел на переговоры с россиянами. Он договорился с командиром вражеской стороны о временном прекращении перестрелки, для того, чтобы вывести людей, только увезти раненых наши не могли. Майор договорился о том, что боевики выдадут нас представителям Красного креста.

Уже позже, в общении с бойцами, Александр понял, что в котле они оказались именно из-за ошибочной стратегии.

– Это были россияне ,они не скрывали этого. Со слов командира россиян с позывным «Лиса», нас уже там поджидали, они знали, что колонна будет идти по этой дороге, они там окопались, все как положено – это не меньше 2 суток. Нас, раненых, погрузили в военный тентованый КАМАЗ и катали всю ночь по всем кочкам. То, что было в кузове во время движения, описать не возможно - это сплошные крики и проклятия в адрес водителя и всех остальных россиян. Кто были в тяжелом состоянии прямо там и скончались, их выкидывали из автомобиля во время остановок. Боевики просто решили над нами поиздеваться. Уже под утро нас привезли под Волноваху. Там, в большой яме был расстелен брезент, и на нем лежало около 30 солдат раненых. У всех в голове была одна мысль: Сейчас нас всех расстреляют, в брезент завернут и бульдозером разровняют.

Под вечер, нам российский медик сообщил, что за нами выехали машины скорой помощи от Красного креста ( у нас появилась надежда на спасение, потому что мы знали, что россиянам мы как обуза и они нас просто расстреляют с наступлением темноты). Приезжает человек, в красной куртке с эмблемой «Красный крест» и говорит: Пацаны! Я за вами! Я потом уже узнал, кто этот дядька в красной куртке с красным крестом. Он тогда 30 машин скорой пригнал. Всех погрузили и отвезли на Волноваху и уже оттуда нас вывозили на вертолетах.

Когда мы приземлились в Днепре, я увидел Украинский флаг – чувства неописуемые.

Дальше нашего героя оперируют в Мечникова, оказывается, что от сильной кровопотери его спасла монетке «2 копейки», она находилась в кармане и пуля, попавшая в ногу, сразу попала в эту монетку, и загнала в ногу, чем частично перекрыла кровопотерю… Вот ведь как бывает.

После госпиталя, Александр опять вернулся в строй, в свой БСП «Донбасс» и опять поехал выполнять свой гражданский долг в Луганскую область.

После второй ротации, Александру пришлось уволиться и остаться на гражданке из-за дочери, супруга бойца серьезно заболела, а кроме отца у девочки-подростка никого и не оставалось…

На вопрос тянет ли его обратно, Александр ответил однозначно:

- Тянет! Те, кто реально принимал участие в боях, так или иначе хотят вернуться, это так называемый «Синдром войны»: нехватка солдатского братства, свиста пуль, взрывов, адреналина, запаха пороха … кстати, многим нравится запах пороха больше, чем, к примеру мне «Аква-де-Джио» (улыбается, - ред.).

Так Александр остался в Херсоне и смог рассказать нам свою историю.